av_klement — «Правда о выборах» («часть 1», опирающаяся на давно разоблачённый миф крайне упрощённой трактовки действительно серьёзного рассуждения «Прогноз Менделеева» + «Часть 2» — впрочем, признаю, что в В дополнение — моя собственная довольно старая (
===
Многочастичные взаимодействия
Общество — сумма не личностей, а их взаимоотношений
Анатолий Вассерман
Спорить люблю с детства. В институтские годы даже тренировался (под руководством основателя советской школы системологии Авенира Ивановича Уёмова) вести научный — нацеленный на выяснение истины — спор. Понятно, в моём блоге споры — в основном почти без моего вмешательства — идут почти непрерывно. Недавно в одном споре нежданно обнаружил: мысль, очевидная мне ещё, кажется, до изучения обществоведения в выпускном классе, не только не очевидна оппоненту, но и вызывает его резкое неприятие. Причём вопрос прямо касается хозяйственной жизни.
То и дело напоминаю себе и другим слова Аристотеля Никомаховича Стагирского: «Человек — общественное животное». Мы формируемся в обществе, воспитываемся на всём накопленном обществом (Владимир Ильич Ульянов, считая коммунизм высшей формой общества, а коммунистов образцовыми членами общества, сказал: «Коммунистом можно стать лишь тогда, когда обогатишь свою память знанием всех тех богатств, которые выработало человечество»), используем в работе созданное и придуманное (лозунг интеллектуальной собственности, требуя неукоснительной оплаты каждого подобия мысли, грозит вовсе парализовать доступ к придуманному) всем обществом. Но куда важнее хозяйственная сторона той же медали. Разделение труда повышает его производительность. Поэтому каждый из нас, живя в обществе, делает — в том числе и для других — и получает — в том числе и от других — несравненно больше, чем мог бы сделать и получить в одиночку. Общество — условие жизни каждого из нас.
Но что такое — общество?
Модные ныне концепции неограниченной экономической — либертарианство — и политической — либерализм — свободы личности рассматривают общество просто как сумму личностей. Каждая личность может свободно — по взаимному согласию — взаимодействовать с другими. Результаты взаимодействий столь же свободно — по взаимному согласию — делятся между личностями. Вроде бы всё просто, логично, удобно и взаимовыгодно.
До тех пор, пока взаимодействие ограничивается двумя личностями. Но даже в классическом моногамном браке личностей очень редко остаётся две. Например, на взаимоотношения супругов зачастую заметно влияют родня и знакомые. Но даже если забыть серии анекдотов «зять и тёща» и «муж вернулся из командировки на день раньше», цель брака — дети (в связи с чем гомосексуальные связи не вправе рассчитывать на те права, какие общество даёт браку именно ради упрощения задачи пополнения общества). А ребёнок не только воспитывается отцом и матерью, но ещё и наблюдает их взаимоотношения, и на основе этих взаимоотношений сам учится будущему семейному поведению (людям, воспитанным в неполной семье или гомосексуальной паре, заметно труднее в ходе построения собственной семьи). Родители же не всегда сходятся во взглядах на воспитание ребёнка, что может породить конфликт или совместное творчество. Даже в элементарной ячейке общества невозможно ограничиться только парными взаимодействиями: каждое из них самим фактом своего наличия влияет на все остальные.
Всякому знакомому с теорией систем понятно: целое больше суммы своих частей. На теплофизическом факультете мне довелось заниматься отличиями реальных веществ от идеального газа. В нём частицы движутся свободно, взаимодействуя между собою только при столкновениях (как совместить нулевой размер частиц с ненулевой вероятностью соударения — вопрос скорее философский, чем физический). Реальные же молекулы не только имеют конечные размеры (и зачастую несферическую форму). Главное — они взаимодействуют через электромагнитные поля, простирающиеся неограниченно — хотя и стремительно затухающие. Эти поля в свою очередь создаются электронами, движущимися по законам квантовой механики (в первом приближении можно свести это движение к орбитам, хотя и не всегда круговым). Поле, определяющее движение электрона, создают не только протоны в ядрах атомов (эта — статическая — составляющая суммарного поля всей молекулы экранируется электронами). В его образовании соучаствуют и другие электроны. Причём не только входящие в состав данной молекулы. Правда, влияние дальних молекул в основном экранируется близлежащими. Но этих близлежащих тоже достаточно много, чтобы суммарная картина поля была весьма сложна. В конечном счёте взаимодействие каждой пары молекул зависит от многих десятков других. Даже расчёт взаимодействия трёх частиц — задача далеко не тривиальная. А уж многочастичные взаимодействия в мои институтские годы — в начале
Межличностные взаимодействия — тоже многочастичные. Каждая книга (даже откровенно подтасовочная — вроде текстов Алисы Зиновьевны Розенбаум — Айн Рэнд — или Владимира Богдановича Резуна), каждый фильм (даже откровенно халтурный — вроде почти всего постсоветского кино) влияет на многие тысячи умов сразу — но в свою очередь эти тысячи своей реакцией, обсуждениями между собой влияют на автора (каждый следующий фильм Фёдора Сергеевича Бондарчука примитивнее и манипулятивнее предыдущего, ибо рассчитан на уже обработанных предыдущей творчей).
В деловой жизни многочастичность любого взаимодействия ещё очевиднее. Даже продавец заведомо уникального товара не может надеяться на безудержное накручивание цены по принципу «всё равно ко мне придут»: другие могут предложить альтернативу если не равно полезную, то по меньшей мере приемлемую для многих. А уж производители типовых изделий — от дверных ручек до компьютеров — и подавно вынуждены учитывать не только интересы своих потребителей, но и любые действия других производителей.
Выходит, взаимодействия — хоть в газе, хоть в хозяйстве — можно рассматривать как самостоятельные сущности, не сводимые к самим взаимодействующим молекулам или личностям. Причём не сводимые не только в чисто техническом смысле (как химические реакции не сводятся к квантовомеханическим расчётам просто вследствие непомерной сложности таких расчётов), но и вследствие взаимовлияния самих взаимодействий.
Увы, либерализм и либертарианство почти не исследуют природу взаимодействий. В этом они безнадёжно отстали от марксизма.
Скажем, трудовая теория стоимости, использованная Марксом в качестве опоры (и заметно развитая им), считает основой ценообразования общественно обусловленные — порождённые множеством независимо действующих, но именно в силу этой формальной независимости создающих общие условия деятельности, производителей — затраты труда. Либертарианство же противопоставляет ей, например, теорию предельной полезности, где каждая личность самостоятельно оценивает, какую пользу может извлечь из приобретения. Беда только в том, что польза, получаемая каждым потребителем, зачастую не поддаётся сравнению не только с пользой, получаемой производителем от продажи своего изделия, но даже с пользой, получаемой другими потребителями. В результате, по моим наблюдениям, субъективистские теории стоимости (вроде той же предельной полезности) верны пока и постольку, пока и поскольку перефразируют результаты, ранее полученные в рамках трудовой теории стоимости, и безнадёжно путаются при любой попытке отойти от неё. Это и не удивительно: субъективизм, лишённый внешних опор, неизбежно рушится.
Не помню, кто сказал: война слишком важна, чтобы поручать её военным. Система взаимоотношений личностей слишком важна, чтобы поручать её личностям. Построение общества, поддержание общества, управление обществом требуют общественных инструментов — от школы до единой системы управления всем мировым производством (как я уже не раз отмечал, к
===
о фундаментальной причине уже давно установленной экспериментально несовместимости рекомендаций, даваемых догматами тоталитарной секты «либералы» с жизнью.