Рекомендую прочесть всю ветку обсуждения (как обычно, ссылка — на дате и времени первоначальной публикации).
ivanovns 2019-03-06 15:33:51>>
Так-то оно, да не так. Большой недоработкой советского довоенного уголовного законодательства была излишняя мягкость наказаний за уголовные преступления, даже для рецидивистов. Поначалу к уголовникам относились мягко, так как считалось, что на преступления их толкала или бедность, или несознательность (мол, они плохо понимали, что так нельзя). Поэтому ставка в борьбе с преступностью делалась не на карательные меры, а на повышение благосостояния населения и разъяснительную работу. А вот за контрреволюционную деятельность и преступления против государства сроки были большие. В результате: совершит преступник кражу или ограбление, отсидит несколько месяцев (ну, может, пару лет) и снова
грабить-воровать. В результате на местах милицию, прокуратуру и судей это так достало, что новые чисто уголовные дела рецидивистов или особо дерзких преступников стали обставлять, как политические: то есть, например, преступник не просто магазин ограбил, а сделал это из идейных соображений, чтобы причинить вред советской власти и т.п. Соответственно, статью ему дополнительно вменяли политическую и шёл он в лагеря лет на 10. Потом в девяностые таких активно реабилитировали. То есть имело место быть восстановление социальной справедливости путём умышленной неверной квалификации преступлений для подонков общества. Это было незаконно, но на местах на это закрывали глаза, так как после революции там работали практики, а не идеалисты, как в законодательных органах. Потом, когда Сталин провел чистку идеалистов, оторванных от жизни, и реформировал законодательство, ужесточил сроки за уголовные преступления, такую практику свернули.
awas1952 2019-03-06 16:54:57> Да, я об этом писал в статье «
Преступление против усовершенствования. Большой Террор — способ консервации двухканального управления». Но новый уголовный кодекс — с адекватными наказаниями — принят уже при Хрущёве и вступил в силу
1961-01-01. Тогда и прекратилась практика политических довесков к уголовщине. А до того при том же Хрущёве довески практиковались, хотя и куда менее активно, как и при Джугашвили.
